Пророчество Предславы. Мещёрский цикл - Сергей Фомичёв

И другое отличие имелось – сокола легко приручить, лучшей охотничьей птицы трудно сыскать. А чародей никогда никому не служил. Помогать помогал, а служить – ни за что. Хоть царям, хоть богам. Природа, нутро его, не позволяли.

Вот и летать, подобно соколу, чародей не умел. Не умел птицей обернуться. Это ведь только от рождения таким навыком обладать можно, только по недосмотру богов да по воле случая. А научиться оборотничеству, не потеряв свою сущность, невозможно. И просто так летать, не оборачиваясь, люди пока не научились.

Соколу часто не доставало возможности промчаться птицей за день туда, куда нужно идти по дорогам месяц. И теперь, несмотря на своё могущество, он напряжённо думал, каким образом ловчее пересечь почитай всю Русь из угла в угол.

Собственно, выбор невелик. Можно отправиться пешком или на лошади, можно избрать водный путь. Последний, впрочем, чародей отверг сразу. Водный путь извилист и лежит большей частью так, что пришлось бы идти против течения. Набирать же целый отряд гребцов в замыслы Сокола не входило. Он намеревался отправиться в Псков один.

Казалось бы, очевидный выбор между конным и пешим походом, вызвал у чародея гораздо больше затруднений. Оно, конечно, верхом можно делать переход впятеро против пешего. Но это только на первый взгляд. Дороги, как и реки не идут напрямую. Крюк там, изгиб здесь, вот и нет преимущества. А лесной тропой, каких он знал множество, лошадь не провести.

Всю ночь не мог заснуть чародей. И так, и эдак прикидывал, но решение не пришло.

Рано утром, услышав под окнами стук копыт, Сокол вышел встречать гостей – кроме как к нему, занимающему крайний дом, ехать здесь некуда. Увидев в дверях лесную владычицу, он вдруг сообразил, что за суматохой последних дней совсем позабыл об Эрвеле. А ведь они договаривались о подобной возможности, даже голубями особыми обменялись.

Но, судя по неожиданному её появлению в чародейской слободке, овды и сами проведали обо всём.

Оглядев убогое жилище чародея, Эрвела присела где почище и вздохнула.

– Вчера совет собирался в Бабенском овраге… – начал Сокол, но гостья остановила его, подняв ладонь.

– Всё знаю, чародей, – сказала овда. – На совет ваш не попала, поскольку у нас свой собирался. Но обо всём, что вы там обсуждали, мне донесли. Мы тоже поговорили немного – сёстры со многих городов съехались. Утомлять подробным рассказом не стану, скажу лишь, что решили мы оказать вам посильную помощь. То зло, которое в мир пришло, не одним только людям грозит…

Пёс, соскочив с лавки, ткнулся носом в ногу владычицы. Та ласково потрепала животное и спросила:

– Ты уже решил, как поедешь?

Сокол отрицательно помотал головой.

– Не на чем ехать. Разве только ты мне одолжишь какую-нибудь ступу с помелом.

– Помела у меня нет, – улыбнулась овда. – Но перед домом стоит конь, который ничуть не хуже.

– Ты готова отдать мне своего коня? – удивился чародей небывалой щедрости, тем более исходящей от лесной царицы.

– Не отдать – одолжить, – поправила Эрвела. – И не забывай, что это не мой конь, он свой собственный. Мы не держим лошадей в рабстве, подобно людям…

– Знаю, знаю, знаю, – поспешил согласиться Сокол, подняв руки вверх. – Лошади ваши друзья. Вы без ума друг от друга…

Сделав вид, что не заметила насмешки, Эрвела продолжила:

– Я поговорила с конём. Он согласился отвезти тебя куда нужно. Неохотно такие лошади людям служат, но тут дело особое.

Она пристально взглянула в глаза чародею и сказала с тревогой в голосе:

– Отправляйся Сокол, отправляйся без промедления. Тебе нужно успеть до полной луны, иначе окажется поздно. Узнай кто Он. Только узнай. Не пытайся вступить в борьбу – тебе одному Его не осилить. Узнай – и возвращайся.

– Я могу не успеть до полной луны, – нахмурился Сокол.

– Успеешь. Это особый конь. Летит, словно ветер, и никогда не устаёт. Малые реки и ручьи для него не помеха – он преодолеет их одним скоком. Большие реки переплывёт. Им не надо управлять – он сам поймёт, куда тебе нужно. Но береги его, не передавай ни в чьи руки, даже на время, даже самому доброму человеку. И ещё, пообещай отпустить его перед тем, как встретишь опасность. Это дитя степи и ветра, он не создан для битвы. Отпусти – и он сам найдёт дорогу домой. А ты сможешь вернуться и на обычном коне.

Сокол быстро собрался, но, уже выходя из дома, вспомнил о змеевике, который достался ему от Вихря.

– Собирался спросить тебя, да из-за суеты этой позабыл. Не можешь ли сказать что-то об этой вещице?

Он протянул владычице змеевик. Та повертела его, внимательно рассмотрела рисунок и попросила:

– Расскажи, как он попал к тебе.

Сокол коротко рассказал.

– Да, я слышала об этом, – кивнула головой владычица. – Правда, не догадалась, что Вихря именно ты упокаивал. Но и тебе неведомо, что потом произошло. Племянницу его, Елену, обвинили в ведьмачестве и хотели сжечь в срубе. Ей едва удалось сбежать.

Чего-то подобного чародей от селян вполне ожидал, потому нисколько не удивился, пожав плечами. Овда, заметив, усмехнулась.

– Но дело не в этом. Странно другое – мы не знаем, что с ней случилось дальше. Она укрылась от наших взоров.

– Хм.

– Обычный амулет, – вернулась Эрвела к змеевику. – Обычные знаки – луна и солнце. Ничего определенного о его происхождении или свойствах я сказать не могу. Одно скажу тебе, чародей. С очень тёмными силами связан этот предмет. Опасайся его истинного хозяина.

– С тёмными? – переспросил Сокол. – С какими именно?

– Не знаю, – пожала плечами владычица. – Может быть с Чернобогом, а может ещё с кем подобным.

– Ты веришь в существование Чернобога? – удивился чародей. – Но это же миф, сказка…

Овда улыбнулась в ответ.

– Существует всё, во что верит хоть кто-нибудь, – сказала она. – И перестаёт существовать, когда иссякает вера. Ты можешь верить или не верить – это ничего не меняет. Но было бы глупо с твоей стороны не учитывать возможность существования сил, о которых тебе ничего не известно. Глупо и опасно.

Эрвела помолчала, а потом сказала:

– Не хотелось бы мне, чтобы с нынешней бедой твой змеевик оказался связан. Ты Мене его показывал?

Чародей кивнул.

– Где она?

– На мельнице осталась. Провожать не захотела, сказала, мол, только беспокойство прощанием будоражить. Придёт, думаю к вечеру, – Сокол ухмыльнулся. – Когда след мой простынет.

Когда они вышли на улицу, Сокол внимательнее разглядел коня. Это оказался тот самый игреневый конь, на котором Эрвела появилась когда-то в пограничье перед их небольшим поисковым отрядом.

Он был прекрасен. Тёмно-коричневой шерсти, с дивным сиреневым отливом, с белоснежной роскошной гривой и таким же хвостом. Его длинные тонкие ноги производили впечатление сильных и быстрых. Но действительных возможностей этой породы не знал никто. Таких коней Соколу не доводилось видеть уже давно. Овды, считая лошадей друзьями, никогда не продавали и не дарили их людям. Даже в конюшнях князей, царей и императоров таких животных встретишь нечасто.

– Как его зовут? – спросил восхищённый чародей.

– Как назовёшь… – пожала Эрвела плечами. – Ему всё равно, как его называют люди.

– Пусть будет Игрец, – предложил Сокол. – Существует предание, что масть эта родилась от сказочного бога Игреца, и что никому из смертных не удавалось вывести её нарочно. Только по воле случая рождаются такие лошади.

Игрец давно унёс чародея, а Эрвела всё стояла на гребне холма, наблюдая за мерным течением Оки. Не столько наблюдала, сколько думала. О Соколе, о змеевике его странном, о вселенской напасти, что вот-вот обрушится на далёкий неизвестный ей город. Потом вдруг что-то поняв, вздрогнула. Оглянулась, разыскивая по привычке коня. Но не было его, отдала чародею, а другого не позаботилась прихватить. Вздохнула и отправилась к Бабенскому оврагу пешком.

Домик Армаса кое-как прибрали, но жильё он всё равно напоминал мало. Колдуны частью разошлись, частью спали, разобрав сухие углы, а Мена вполголоса беседовала с Ушаном. Судя по усталым глазам, оба всю ночь не спали. Проговорив в поисках верного средства против напасти, даже не заметили, как рассвет наступил.

Эрвела, поприветствовав Ушана, отозвала ведунью в сторонку.

– Сокол уехал, – сообщила она.

Мена кивнула.

– Я тут подумала… – владычица замялась. – Ты амулет его видела?

– Вихрев? – не сразу сообразила девушка. – Да, показывал как-то. В Елатьму ко мне приезжал ради этого.

– Ничего тебе в нём странным не показалось?

– Непростой змеевик, – согласилась ведунья. Но пояснять не стала. Не любила она намёками общаться.

– Боюсь, не связан ли он с напастью нынешней, – наконец, поделилась Эрвела тревогой. – Скажи, вот тебе видение было про Псков. А та тварь, что объявилась, она к амулету не тянулась случаем? Нет ли меж ними родства или связи какой?